Женька с минуту помолчал, переваривая сказанное, и вынес вердикт:
— Пацан этот поступил правильно, чо. А Хрон этот — урод, и его полюбому завалить надо.
— Тьфу — Владимир в раздражении стукнул ладонью по рулю, — Я ж не о том, что Хрон урод! Ты не понял, что Илья поступил в корне неправильно, непредусмотрительно!..
— Чо, не должен был выходить, если вызывают?? Подумали б, что зассал!
— Да какая разница, Женька, чего бы там хроновские уродцы подумали бы! Какая разница! А сейчас он лежит никакой — горе и беда родителям, Адельке… Какая разница, кто и что бы подумал, если бы он отказался ночью выходить или, лучше, сходу, без разговоров, завалил бы Хрона наглушняк!
— Так, знаешь ли…
— А какой вариант? Сейчас что, лучше?? Женька, ты пойми — вот Илья облажался, но мы-то на его примере должны свои выводы делать! Какие? «Не поворачивайся спиной» — даже не к гаду, а просто к человеку, в котором ты не уверен. Не подставляйся. Страхуйся. Действуй на опережение. Не думай, как ты будешь выглядеть, красиво или не красиво; не бойся нарушить какой-то там «кодекс» — это всё ерунда по сравнению с опасностью подставиться негодяю…
Женька молчал, сопел, вникал. Владимир поспешил закрепить достигнутый успех в убеждении упёртого «уличного рыцаря»:
— Вот и сегодня — а если бы у него пистолет был? Или он первый успел бы меня отоварить кастетом? И валялся бы я с разбитой головой, а не ехал бы сейчас тут с вами??.. Так какая тут разница, что я ему не дал «предъявить»? На опережение, Жень, только так! — мир изменился, отношения изменились, сейчас подставляться нипочём нельзя!
— Про чо вы там, кого «опережать» и «отоваривать» собираетесь? — просунулся вперёд Генка с задних сидений, — Я вот сегодня чо видел! Жека, ты радиоуправляемый вертолёт знаешь? Помнишь, в магазе смотрели, ещё до того, как всё это началось?
— Ну, помню. — буркнул Женька, — Дорогой, сука.
— Классный, а? А сегодня я видел, как на пустыре за пищевым институтом, ну, за бывшим, дядьки какие-то тоже радиоуправляемый гоняли. Пробовали, типа. Но не вертолёт, то есть не такой — а с четырьмя винтами. Знаешь, такой — четыре винта, квадратом…
— Квадролёт! — подсказал кто-то сзади.
— Квадрокоптер! — безаппеляционно поправил Женька, — Ага, видел такие. В интернете. А чего они?
— А хер знает! Прикинь: трое мужиков… взрослые уже такие, ну, не парни. Я мимо проходил, решил срезать, смотрю… Разложили эту хрень, я сначала не понял чо это, но стихарился на всякий, а они там чо-то прикручивают и ругаются. Один говорит: «- Не потянет!» Другой: «- Потянет, что не потянет, камера тяжелее…» Я смотрю, ага. Потом как зажужжит — и стала эта хрень подниматься, на моторчиках с винтами. Классно так. У одного пульт с антенной и рычажками, он управлял. Этот… коптер, помотался сперва по пустырю, поднялся так этажа до пятого, — у них ещё телевизор маленький, переносной, они в него все втроём уставились — прикинь, там, наверное, камера на вертолётике. А он жужжит!..
— И чо? Долго летали? Зачем? Нашли, тоже, время…
— Долго-недолго, я не знаю. Они, типа, увлеклись, а я как крикну: «- Дядя, дай поуправлять!» — так они… прикинь, они чуть кучу кирпичей не навалили, когда я за их спиной крикнул! Аж подпрыгнули все. Один как заорёт на другого: «- Ты чо, сука, не следишь за обстановкой??!»; а другой мне эдак ласково «- Ну, привет! А иди сюда мальчик, поиграйся… Дадим тебе сейчас поиграться, поуправлять, иди сюда…» А сам, падла, руку в карман суёт…
— А ты чо?
— А чо я? Сдунул оттуда. Чо-то мне сразу играцца расхотелось, когда эту морду увидел. Чо-то наверное не конфетами угостить меня он руку в карман сунул…
— Дааа… — задумчиво сказал тоже слушавший Генку Владимир, — Странно. Не время как-то с игрушками играться. На пустыре в центре города. Накануне митинга… Это ты правильно сделал, Ген, что слинял оттуда… ну, вот и приехали. Гена, иди позови отца, пусть ворота откроет… а, он сам услышал. Приехали, граждане! Остановка «Нора»!
ПОДГОТОВКА К ШТУРМУ «ДЕПУТАТСКОЙ КРЕПОСТИ»
В это же время, когда Владимир с мальчишками выгружал запасы в «Норе», готовясь «залечь на тюфяки» пока не уляжется в Оршанске, вдалеке от пром-зоны, в коттеджном бывшем элитном посёлке из мансардного окна брошенного дома трое мужчин рассматривали по очереди в бинокль коттедж депутата Виталия Леонидовича. Чуть поодаль от них на заиндевевшем пуфике, с которого аккуратно был сметён снег, сидел ещё один мужчина. Трое переговаривались, один молчал.
Если бы там был Владимир, он бы без труда узнал всех троих своих иноземных знакомцев, торговых партнёров, выгодно для обоих сторон барыживших коньяком, продовольствием, снарягой и бензином — Влада, и Андерса с Петерсом. Сейчас они были на рекогносцировке — обсуждался план атаки на коттедж, тёмной глыбой возвышавшейся поодаль на фоне чуть более светлого зимнего неба. В общем-то заказ был ещё не принят; но Влад склонялся к согласию — условия расчёта были очень «вкусные».
— Бронещитки на всех окнах… — задумчиво сказал, опустив бинокль с функцией ночной «подсветки» Петерс, — С амбразурами…
— Вот через них всех этих олухов и постреляли, — поддержал Андерс, от нечего делать отряхивавший снег с флакончиков на туалетном столике в углу и переставлявший их как фигурки на шахматной доске, — Всех этих идиотов. Которые пошли в атаку на укреплённый объект цепью, как в кино. «Ура», интересно, они не кричали при этом? Или там «банзай!»?.. Бараны, бля…
— Ладно тебе… — Петерс покосился на сидящего человека. Но тот не реагировал. Ему вообще всё было параллельно; его задача была получить согласие и записать, а потом выполнить пожелания исполнителей. Чётко и точно. И ещё — продумать вариант устранения исполнителей после акции, — уж очень много они запросили. Впрочем, другие не брались совсем. А эти — они и «не наши», кто их хватится? Но ликвидация — это потом. А сейчас — пусть обсуждают, ругаются, острят, — его это не трогает. Пусть.
— Чо уж сразу «бараны». Они, может, рассчитывали на численность, и что не будет такого плотного огня…
— Зато теперь они снабдили их порядочным количеством автоматических стволов! — перебил Андерс, — За что им особое «спасибо»!
— Это так, да, это так… — Петерс опять поднял аппарат к глазам, — Теперь оттуда и очередями будут… Да, соглашусь, oi prost… Интересно, гранаты у них есть?
— Не должно быть. — нарушил молчание Влад — Говорят, что двое добежали до самых стен коттеджа. Какое-то время были в слепой зоне. Но… их не могли достать, и у них ничего не было. Когда обратно побежали — их и завалили. Не раньше. Так что вряд ли там гранаты есть. Кроме того там и бойницы узкие — гранату не протолкнёшь.
— Этта пальшая ашыпка… тта, этта, пальшая ашиппка… — усмехнулся Петерс, — в обороне не иметь гранат…
— Они на заранее заложенные фугасы полагаются. Которые, в общем, вполне эффективны — вон, задница этого трактора до сих пор из дороги торчит, проезд загораживает. Но если нападающие окажутся уже у стен, под окнами, в слепой зоне — они через окна ничего не сделают. Если каких-то других задумок у них нет. Но то, что двое были под окнами, и ничего — девять из десяти, что этот вопрос они не продумали.
— Или, к примеру, рассчитывали основной состав атакующих выбить «в процессе их атаки», а по добравшимся до стен — сделать вылазку. Ну, типа как капитан Смолетт с командой в «Острове Сокровищ», когда их в блокгаузе осаждали пираты, — заметил начитанный Петерс и передал бинокль Андерсу. Тот оставил в покое флакончики и в свою очередь стал рассматривать коттедж.
— Нафиг вообще это надо? — отняв, наконец, окуляры от глаз, сказал он, — Поставить вон там, за стеной, автоматический гранатомёт и расфигачить все окна за полчаса. А потом взять тёплыми. Или, к примеру, миномёт. 82-й. А? Чо, у вас ничего крупнее носимого нет?..
Он оглянулся к сидевшему.
— Можно применять только лёгкое стрелковое оружие, — нарушил тот своё молчание, — Таковы сейчас политические условия. И ручные гранаты. Только.